Жанр zombie-movie почтенный: первые фильмы, пугавшие зрителей зловещими мертвецами, появились еще на заре кинематографа (знаменитый Белый зомби 1932). За сто прошедших лет в этом жанре было снято неисчислимое количество картин: от дичайших трэш*-поделок до ярких, выверенных, психологически правдивых и стильных саспенсов* (см. глоссарий). Немало режиссеров приобрело культовый статус (Ромеро, Фульчи, Рэйми). Выделились поджанры и направления (итальянская школа, черная зомби-комедия). В 2000-е годы фильмы про зомби покорили и мейнстримный Голливуд: пришли большие деньги, кассовые успехи, появились первые зомби-блокбастеры.

Почему мы смотрим фильмы про зомби…

В наши скромные цели не входит полный анализ этого обширного кинофеномена: тут нужна целая книга. Мы попытаемся лишь понять, есть ли в фильмах про зомби нечто такое, что не описывается элементарным желанием зрелищ, стремлением пощекотать нервы и убить время. Иначе говоря, мы спрашиваем: почему все же мы смотрим зомби фильмы?

От культа предков к мифам современного человека

Начнем, пожалуй, с кажущегося парадокса: мертвецы древнее смерти. Действительно, ещё до того, как обезьяночеловек осознал собственую неотвратимую смертность, он уже имел дело с мертвецами. Своей неподвижностью они пугали его, напоминая о затаившихся перед броском хищниках. Собственно, и после того, как человек понял, что сам вскоре станет таким же, мертвецы не стали «мертвее». Они просто ушли «жить» в иной мир, в другой план бытия, куда-то «за горизонт». И, разумеется, они когда-то вернутся к живым, чтобы проверить, так ли как надо те живут.

Чтобы умилостивить мертвых предков, им нужно «служить». То есть оправлять культ. Культ – это свод ритуалов, направленный на поддержание существующего порядка. Иначего говоря, пока есть культ, мертвецы не придут. Люди в безопасности. Но позабыв ритуалы, они оказываются перед лицом неотвратимой опасности – возвращения мертвецов. Мертвецы придут к людям не жить, а судить и карать. Тогда настанет Апокалипсис и Конец Света.

Трудно спорить о том, что Новое время – это эпоха коренного слома вековечных традиций и, одновременно, «век толп», генерирующих своей массой новые, массовые мифы. Тотальность коммуникаций и медиа только усиливают этот феномен. НЛО, парапсихология, вампиры, жидо-масонский заговор – лишь немногие из длинного списка «мифов XX века». Зомби-миф – в этом же ряду. Он – миф не новый, но существенно обновленный. Поскольку культ предков ныне позабыт (скорее можно говорить о культе будущего – детей, собственных планов), то мертвецы воспринимаются как потусторонняя стихийная сила, упоминание о которой не является признаком хорошего тона. Вот в кино можно. Кино ведь как бы неправда. А о тех случаях, когда школьник, насмотревшись «Рэмбо», берет автомат и отстреливает своих одноклассников, не принято помнить долго. Англосаксонский common sense*, господствующий сегодня на планете, не любит выносить сор из избы. Ну а мы вынесем. Посему переходим от теории к примерам.

Машина, вышедшая из-под контроля

В 1968 г. появилась Ночь живых мертвецов тогда только начинавшего режиссера Джорджа Ромеро. Этому фильму суждено было стать легендой и подлинной основой для всех последующих фильмов про зомби. Несмотря на смешной бюджет (100 тыс. долл.) и неопытность сьемочной группы, картина получилась очень реалистичной и впечатляющей. Отчасти в этом заслуга точного копирования многих приемов Великого Хичкока, но подкупала и тема. Внезапно ожившие мертвецы, жаждущие плоти живых, подчиняющиеся лишь простейшим реакциям боли и голода, одерживают верх над разумными, но так и не договорившимися между собой хомо сапиенс. В фильме постоянно подчеркиваются две темы: «нечеловечность» зомби и «научное» объяснение их появления (некая инопланетная радиация). Иначе говоря, в Ночи живых мертвецов воплотился старинный страх человека перед Франкенштейном – монстром, порожденным силой (или посредством) разума. Зомби как «машина, вышедшая из-под контроля» – это новая мифологема*, пришедшая на смену классическому представлению о мертвецах, оживленных магической волей шаманов. (О зомби-дикарях из джунглей много снимали итальянские режиссеры: Фульчи, Деодато, Маттеи. Хотя их «творения» не лишены определенного обаяния, они все же остаются чистыми образчиками зомби-трэша и потому нам малоинтересны).

Впоследствии «физическое» оживление мертвецов сменилось «биологическим»: заражение вирусом, генетические мутации. Такие зомби-эпидемии показаны в фильмах Возвращение живых мертвецов (1985), Рассвет мертвецов (2004), «Обитель зла» (2002), 28 дней спустя (2002). Это не случайно. Биологические науки сегодня в авангарде наук о человеке: расшифровка генома, клонирование, теории киборгов создают питательную среду для нового всплеска «комплекса Франкенштейна». При этом самого монстра эпохи Просвещения мы записать в ряды зомби не можем: ведь он олицетворял скорее созидательную силу науки, с которой просто не справился незадачливый «творец». Зомби же – стихия всецело разрушительная и зловещая. Ее невозможно контролировать, ибо она и есть квинтэссенция неконтролируемости.

Масса

В 1978 г появляется второй фильм Ромеро: Рассвет мертвецов. Зомби выходят «в люди»: теперь они повсюду и надолго. Вместо одной ночи в заколоченном доме – долгие дни в запертом супермаркете. Вместо хичкоковского саспенса – натурализм в дневном свете. Но зомби в супермаркете не так страшны, как на кладбище. Скорее они жалки и комичны, бездумно разгуливая среди всего того, что в «прошлой жизни» составляло радость их существования. Яркая идея: люди, даже умерев, остались потребителями. Раньше они «поглощали» товары, теперь – плоть. Но суть прежняя: чтобы потреблять, не нужно думать, не обязательно быть полноценным человеком. Эпоха потребления и рекламы делает из нас «зомби». Отождествление плоти и товаров приводит к мысли: мы сами – не более чем сумма всякого барахла, не более чем гниющая масса всего когда-то потребленного. Дикое разграбление супермаркета ордой «живых» байкеров еще более подчеркивает это сравнение.

В последующих фильмах – Земля мертвецов (2005), «Обитель зла: Апокалипсис» (2004), Рассвет мертвецов (2004) – зомби будет все больше и больше, а их распространение – все стремительнее. «Ученая» причина их появления отходит на второй план. Куда пугающе их социальный статус: статус не пришельцев, но настоящих «детей» этой цивилизации. Ведь «массовая культура» порождает отнюдь не культуру, но массы. Само это понятие – «массовая культура» – такой же оксюморон*, как и «живой труп». Все об этом подозревают, но мало кому хочется об этом говорить. Так, безмолвными зомби, мы и бредем в супермаркеты в тщетной попытке, слившись в массу, обрести утраченную идентичность.

Демоны Апокалипсиса

В 2002 г на экраны выходят 28 дней спустя британского режиссера Дэнни Бойла, открывшего новое измерение зомби. Мертвецы научились бегать, причем так быстро, что на Олимпиаду их точно приглашать не стоит. И если раньше зомби были опасны только в своей массе или неожиданным вываливанием из темноты, то теперь они смертельно опасны всегда и везде. Убежать можно только по счастливой случайности. А чаще всего нельзя. Неотвратимость укуса и превращения в зомби теперь сродни неотвратимости чумы в Средние века, неотвратимости Всадников Апокалипсиса в верованиях ранних христиан. Ухарству ромеровских героев, пинками раскидывавших бредущие трупы, теперь нет места: ноги бы унести. Перед демонами Апокалипсиса бессильны и смелость, и мускулы, и разум. Живые мертвецы захватывают Землю. Конец Света уже близок.

Новые, «стремительные» зомби – Рассвет мертвецов (2004), «28 недель спустя» (2007), «Я – легенда» (2007) – это знамение новой эпохи, эпохи глобализма, и присущих ей специфических страхов: перед террористами, экологической катастрофой, падением кометы, неизлечимой пандемией*. От угрозы, нависшей над всем человечеством, не спрячешься, с планеты не убежишь. Когда все вокруг превращается в ад, есть ли смысл сражаться за свою жизнь? Может, проще покорно ожидать свой судьбы? Конец Кали-юги и есть то время, когда «живые позавидуют мертвым»…

Итак, «зомби» – подлинная мифологема современного кинематографа. Она не исчерпывается старой римской формулой «хлеба и зрелищ!» («хлеба» – сьемочной группе, «зрелищ» – всем прочим), но предполагает глубокую укоренненость в коллективном бессознательном*. Там, где встречаются древний ужас перед мертвыми предками и новейшие страхи перед наукой, социальными кризисами и природными катастрофами, и следует, по-видимому, искать необычайную притягательность zombie-movie, фильмов, в которых показана «dark side of the human» (темная сторона человеческого)…

Глоссарий:

Зомби – искаженное «нзамби», на африканском языке банту означает «мелкое божество» или «душа мертвеца».

Саспенс – художественный эффект, особое тревожное состояние зрителя при просмотре кинофильма, а также сам такой кинофильм.

Пандемия – эпидемия, принявшая широкие, всеобщие размеры.

Мифологема – значимый элемент мифа.

Оксюморон – сочетание несочетаемого.

Трэш – все, что характеризуется использованием большого количества штампов, затасканных идей, «модного» содержания и нескрываемого стеба над всем этим.

Сommon sense – здравый смысл.

Коллективное бессознательное (термин Юнга) – одна из форм бессознательного, основанная на опыте и воображении не конкретного человека, а общества в целом.

Статья опубликована с разрешения (с) Zangezi.

Ну и чтобы не оставлять пост без фильма, представляю Вам короткометражный фильм про зомби LV16: один из десяти фильмов победителей конкурса Zone Horror CUT 2008 года.

Тоже интересные записи о зомби: